- Они подарили нам Павловск
- Императрица — хозяйка Павловска
- И в радости и в горе
- Павловск — мир императрицы и женщины
- Под сенью муз
- Возделывать свой сад
- Творить добро для большой семьи
1.Они подарили нам Павловск
Всякий раз, когда я что-то пишу о Павловске, не устаю признаваться ему в своей любви. Он как будто стал частью меня само́й. Дворец, парк, улочки этого маленького тихого городка, его живописные окрестности — всё это мне близко и дорого. Думаю, что со мной согласятся многие: это благословенное место стало поистине притягательным. Сюда приходят и приезжают не только для того, чтобы пробежаться утром трусцой по дорожкам парка, посетить наполненный разными чудесными вещами дворец, полюбоваться на разнообразие растений, покормить птичек, белок и уток. Людям нравится здесь проводить досуг с друзьями и с семьёй, просто побыть на свежем воздухе, получить заряд необходимой им энергии, одним словом — прийти в состояние внутренней гармонии и успокоения, что так необходимо в нашем беспокойном урбанизированном мире.
Как некое культурное и историческое понятие, Павловск имеет свою историю и пути развития. Менялись люди, от которых впрямую зависела судьба этого места – венценосные хозяева, а потом директора музея-заповедника. Каждый из них привносил что-то своё. Но я хотела бы остановиться на троих: это императрица Мария Фёдоровна, Александр Александрович Половцов, основатель и первый руководитель музея, или, как ещё его тогда называли, «комиссар Павловска» и Анна Ивановна Зеленова, к чьей фамилии добавляют слова «легендарный директор». То, что я выделила этих трёх личностей, вовсе не принижает роли остальных и не означает, что те лишь пользовались данными им благами, не делая ничего ни для парка, ни для дворца, ни для города.
Просто эти трое героев моих статей сыграли ключевую роль в историческом развитии Павловска – сокровищницы нашей национальной и мировой художественной культуры. Императрица Мария Фёдоровна создала это чудо не только для своей семьи и прямых потомков и подарила его будущим поколениям. Александр Половцов (младший), коллекционер, меценат и просто высокообразованный человек, спас всё, что находилось во дворце и парке от разграбления и вандализма заражённой революционным безумием толпы в начале прошлого столетия. Он на деле показал, что значит лозунг «Искусство принадлежит народу». Анна Ивановна Зеленова вместе с сотрудниками музея, её единомышленниками в прямом смысле слова возродила этот памятник из пепла. Господь распорядился так, что эти люди, как добрые ангелы, оказались в нужное время и в нужном месте, чтобы подарить это чудо нам — потомкам.
2. Императрица — хозяйка Павловска
Итак, после довольно обширного предисловия, начнём. Императрица Мария Фёдоровна, супруга императора Павла I, основательница, а впоследствии хозяйка Павловска. Не будучи правящей монархиней – чуть более четырёх лет она была женой монарха или, как сейчас говорят, первой леди и примерно 27 лет вдовствующей императрицей-матерью — Мария Фёдоровна оставила значительный след в российской истории.
О ней написано достаточно много – вниманием не обошли. Есть источники как и дореволюционные, так и современные. Даже она сама составила подробное описание своего загородного жилища – Павловского дворца. Долгое время о жене Павла I не было даже подробной биографической монографии. И лишь недавно, в 2018 году, вышла иллюстрированная книга Л.В. Завьяловой.
Из современных печатных и интернет-источников стоит отметить книгу учёного секретаря ГМЗ «Павловск» Л.В.Коваль «Жизнеописание Павла I», а также цикл её лекций, посвящённых венценосной хозяйке Павловска. Детальная информация о Павловске периода Марии Фёдоровны представлена в книге В.Несина и Г.Сауткиной «Павловск императорский и великокняжеский». С большой любовью и как будто даже пиететом описывает этот период историк, большой знаток русской культуры, мыслившая себя дипломатом и послом доброй воли, Сюзанна Масси. В своей монографии «Жизнь русского дворца», эта американская исследовательница России и русской культуры, подробно освещает первый период жизни Павловска, особо акцентируя своё внимание на плодотворном взаимодействии представителей культур разных стран – художников, архитекторов, ландшафтных дизайнеров. Она также отмечает важность роли Марии Фёдоровны, в объединении различных творческих индивидуальностей.
Много страниц и строк посвящает первым годам и десятилетиям существования Павловска и роли императорской четы в цикле своих статей известный павловский историк-краевед С.Выжевский. Его статьи, печатные и опубликованные в интернете, отличаются не только глубокой научностью, но и неким обаянием, образностью. Автор как будто приподнимает историческую пелену, и за современными павловскими зданиями возникают те строения, о которых можно лишь судить по архивным материалам – рисункам, акварелям, планам и чертежам, историческим свидетельствам современников.
Попытаемся разобраться, а чем же для Марии Фёдоровны был Павловск – её любимый дом, имение, мир, в котором она жила и никогда не отделяла от себя?
2. И в радости и в горе
История Павловска как великокняжеской, императорской и позже опять великокняжеской загородной резиденции начинается с 1777 года, о чём говорит надпись на обелиске, посвящённом основанию Павловска. Памятник этот был построен по проекту Чарльза Камерона, выходца из Шотландии, который стал впоследствии знаменитым российским зодчим и любимым архитектором императрицы Екатерины II. «Павловское начато строить в 1777 году», — гласит она. Тогда, во II половине XVIII века, Павловск был лишь «сельцом Павловским». Сюда нередко приезжала на охоту Екатерина II, к радости которой, в семье её сына и невестки появился так долго ожидаемый ею наследник престола – будущий император Александр I. Молодые этот подарок с удовольствием приняли. Сначала они посещали эти места ради прогулок, желания побыть вдвоём, отдохнуть от слишком официальной обстановки соседнего Царского Села. Чтобы подкрепить свои силы, можно было рассчитывать только на два домика – деревянных охотничьих павильона «Крик» и «Крак», которые в то время называли «будками». Однако глядя на эти два строения, слово «будка» в его современном понимании никак не приходит в голову. Двух- и трёхэтажные, по 7–8 комнат каждый были прекрасными «базами» для привалов и отдыха после продолжительной охоты. Молодая чета была бесконечно счастлива.
Потом появились вре́менные дворцы – Паулюст (в переводе с немецкого «утеха Павла») и Мариенталь (долина Марии). Хотя первое время основные распоряжения по строительству новой великокняжеской резиденции отдавала Екатерина, и главные финансовые расходы тоже несла она, молодая чета начала активно обустраивать своё семейное гнёздышко. Мария Фёдоровна трудностей не боялась. Великая княгиня отстаивала своё мнение, споря с неуживчивым и, как ей казалось, медлительным, главным архитектором Павловска шотландцем Чарльзом Камероном, отдавала распоряжения верному помощнику и незаменимому посреднику в делах строительства имения «добрейшему» Карлу Ивановичу Кюхельбекеру, отцу Вильгельма Кюхельбекера, поэта, декабриста и друга А. С.Пушкина. Ко всему прочему, невестка дипломатично старалась уладить финансовые и другие дела со своей венценосной свекровью.
Увеличивалась семья. У будущих императора и императрицы за годы их брака родились 10 детей – 4 сына и 6 дочерей, что было для Марии Фёдоровны не только долгом и задачей обеспечить правящую династию наследниками, но и подлинным счастьем, воплощённым идеалом.
К сожалению, не удалось избежать болей и утрат. Только за неполных 3 года – с 1801 по 1803 императрица потеряла троих самых любимых и близких людей. 11 марта 1801 года заговорщики зверски убивают её мужа, императора Павла I. В том же, 1801 году преждевременно умирает родами старшая дочь Александра, которой не исполнилось ещё и 18 лет. А через полтора года – 18-летняя Елена. Ещё раньше, в 1790-годы Мария Фёдоровна теряет своих вюртембергских родственников – двух сестёр, отца, мать и брата. В младенчестве умирает её дочь Ольга, позже, в 1819 году, последовала внезапная и преждевременная смерть активной, образованной, обладающей многими талантами великой княгини Екатерины Павловны, и, наконец, своеобразным завершением скорбных дат стал 1825 год. Ушёл из жизни её старший сын, император Александр I, которого называли Благословенным.
Потребовались немалая сила воли и мужество, чтобы выдержать столь разрушительные по своей силе удары судьбы. Но думается мне, что помимо веры в Бога, этой женщине помог и Павловск, его природа, атмосфера места, где она жила.
3. Павловск — мир императрицы и женщины
Концепция Павловска как загородного жилища и имения полностью складывается в первые десятилетия его существования и в дальнейшем, когда резиденцией управляла Мария Фёдоровна. Прошло около шести лет, когда императрица Екатерина II подарила сыну, Павлу Петровичу, Гатчину, бывшую резиденцию её фаворита Григория Орлова. Случилось это событие в 1783 году, и приурочено оно было к рождению старшей дочери великокняжеской четы – Александры Павловны. С тех пор великий князь, а затем и император, бо́льшую часть своего времени уделял своему новому имению. Огромный, величественный дворец и, как будто бесконечный, ровный плац больше отвечали душевному настроению, а также целям и задачам наследника престола – повысить боевое мастерство и выучку подчинённых ему солдат и офицеров.
А в 1796 году, когда Павел I пришёл к власти, по его духовному завещанию город Павловск (уже не сельцо Павловское) отошёл к супруге-императрице. И в своих действиях по созданию образа, среды обитания или даже гения места, Мария Фёдоровна получила полную творческую свободу. Возможно, в самом начале она скучала по родному дому в городке Монбельяр, что на границе между современной Германией и Францией, и парку Этюп, где она, ещё юная девушка проводила свои лучшие часы досуга. Павловский парк она хотела видеть похожим на парк её детства. Здесь, в районе Ижорской аллеи, Круга белых берёз и Фёдоровской дороги существовала даже колония немецких (вюртембергских) поселенцев – Этюп. Рядом с ней – охотничья будка Бальм.
Позже, общаясь с архитекторами, художниками, изучая историю, прослеживая тенденции современного ей искусства и путешествуя со своим супругом по Европе, она проникается идеями Ж. Ж. Руссо о естественном человеке и близости к природе. Сам дворец, построенный Ч.Камероном смотрится как классическая вилла. В его в нешнем облике прослеживается влияние античности и архитектурных произведений Андреа Палладио — выдающегося зодчего эпохи Возрождения и теоретика архитектуры.
Но это не просто дом, дворец или замкнутый архитектурный объём. Он обращён к природе — к прекрасному миру, который нас окружает. Огромные окна парадных залов настолько пропускают солнечный свет, что делают ещё легче, воздушнее и волшебнее изысканные дворцовые интерьеры. В некоторых окнах нет даже без традиционных переплётов: рама и сплошное стекло, выход в открытое пространство парка. Зритель видит своеобразные живые картины. Дворец вовсе не помпезный и не официально-парадный. Он, прекрасен в своей изысканности и является ярким свидетельством периода расцвета искусства аристократии (С.Масси). Его протяжённые полуциркульные галереи как будто обнимают посетителей, делая их гостями и приглашая войти внутрь. Кстати, если вас застал дождь, то его можно переждать здесь, под крышами галерей.
Помещения дворца мягко перетекают в пространство парка. Тройная липовая аллея является продолжением парадного вестибюля, Большие круги – это парадные залы, а Собственный садик, тёплый, небольшой (по сравнению с остальным парком) и такой домашний, — своего рода уютная гостиная, детская и кабинет его величества одновременно. Это самое солнечное место парка.
Своеобразие Павловского парка ещё и в том, что хотя он и принадлежал императорской семье, из всех подобных парков в окрестностях Санкт-Петербурга, он самый человечный и наименее официальный. Личности, характеры, пристрастия его владельцев здесь очень явственно ощущаются. Это своеобразный дневник, семейный альбом со своими записями, пометками и памятными знаками — символами радости и печали.
Императрица Мария Фёдоровна положила начало удивительной традиции: в честь каждого родившегося ребёнка, нового члена семьи, сажали деревце. Со временем, в районе Моста Кентавров возникла Семейная роща. Отмечали и скорбные события. Здесь же, рядом, на острове у Большого Каменного моста поставили памятники рано умершим великим княжнам – Александре и Елене Павловне (скульптуры не сохранились). А Памятник Родителям и Мавзолей супругу-благодетелю поистине являются не только местами уединения, где можно вспомнить своих любимых и близких, поговорить с ними как с живыми, но и помолиться – как в храме.
Как и в любой дом, сюда приезжали гости, которым были рады. Отмечали знаменательные события. В 1780 году возле павильона «Холодная ванна» устанавливается каменная ваза в честь визита в Павловск будущего короля Фридриха Вильгельма Прусского. А подлинным свидетельством благодарности, дружбы и примирения молодой великокняжеской семьи и царствующей императрицы-матери Екатерины II является величественный по своей архитектуре Храм Дружбы.
Павловский парк впечатляет и своими размерами: здесь не просто есть места для всего, но они и по-разному оформлены и обозначены. Это и укромные уголки, и тропинки для пеших прогулок и раздумий, фрагменты леса и лугов, где можно полюбоваться природой «в чистом виде» (Самое красивое место, Круг белых берёз). Но есть и такие места и объекты, где можно не только увидеть, но и поучаствовать в деревенской жизни – поухаживать за цветами, погрести сено или подоить корову (Молочный домик, Старое и Новое Шале, Садоводство Боде). А когда-то, за Большим Каменным мостом, на берегу Мариентальского пруда, были роскошные оранжереи – подлинный сад под стеклянными крышами. С этого сада, где росли и не совсем обычные для северного климата, и даже вовсе экзотические деревья – вишни, сливы, апельсины, ананасы – снимали не только урожай к дворцовому столу. Этот сад под крышей как бы являлся воплощённой концепцией сущности и цели человеческой жизни, как у Вольтера в романе «Кандид, или оптимизм» — возделывать свой сад.
Павловский парк — это типичный пейзажный парк эпохи сентиментализма и зарождающегося романтизма. Он необычайно целен в отличие от многих других парков такого типа, например, Екатерининского в Царском Селе, где к барочной, регулярной части, как бы присоединяется со временем часть пейзажная. Здесь же, в Павловске, человек, его жизнь и природа едины.
4. Под сенью муз
Это место в Павловском парке знают все. Оно удивительно, более того – волшебно. Чуть поодаль от дворца, в Старой Сильвии, находятся Двенадцать дорожек, круглая площадка, в центре которой стоит отлитая из бронзы статуя Аполлона – покровителя всего прекрасного. Окружают скульптуру 12 муз, к которым позже присоединили и лёгкого, лукавого бога торговли Меркурия. Музы олицетворяют разные виды искусства и науки: астрономию, историю, серьёзную поэзию гимнов, комедию, красноречие, трагедию, танец, знания и эпическую поэзию, поэзию любовную. Две богини, Венера и Флора, представляют красоту и изящество и цветущую природу соответственно.
Двенадцать аллей-дорожек со статуями в некотором роде культовое место, своего рода духовный центр Павловска. Хозяева, император и императрица, муз любили и почитали.
Они не просто полагались на вкус архитекторов, скульпторов, живописцев и садовых дел мастеров, но и строго придерживались своих идей, обладая при этом одним незаурядным качеством – свести воедино стольких разных людей-творцов,представителей разных культур и национальностей. Уважая творческую индивидуальность каждого, они восприняли от них всё самое лучшее, достигнув уникального, великолепного результата. Павловск – семейный очаг и любимое детище императрицы Марии Фёдоровны.
Получив прекрасное образование и обладая разнообразными талантами, Мария Фёдоровна с успехом употребляла их на пользу своей семье, людям, которые её окружали, и государству. Она была одарённым музыкантом, обладала незаурядными художественными способностями, изучала науки и ремёсла. Единственная из женщин, принадлежавших к правящей семье, она уверенно работала на токарном станке. Она писала акварели, по преимуществу пейзажи, вырезала силуэтные портреты и фигурные композиции, гравировала серебряной иглой по молочному стеклу и создавала камеи с портретами царствующей свекрови, Екатерины II, и членов своей семьи. Её художественные дарования были оценены по достоинству. В 1818 году Марию Фёдоровну избирают почётным и действительным членом Прусской Королевской Академии искусств. Об этой сфере деятельности императррицы подробно рассказывается в книге «Художница императрица Мария Фёдоровна» видного исследователя русской культуры и главного хранителя Гатчинского дворца-музея А.С.Ёлкиной.
Великокняжеская, а впоследствии императорская чета, всегда стремились не только создавать о себе впечатление как о просвещённых царственных особах, но реально ими быть. В 1782–1783 гг. они путешествовали по Европе. Более года длилась их поездка. И хотя цель её была матримониально-дипломатическая (речь шла о браке сестры Марии Фёдоровны Елизаветы и эрцгерцога Австрийского Франца, племянника императора Иосифа II), в плане общих знаний и развития эстетического вкуса графов Северных (под этим именем они были представлены в обществе) этот вояж сыграл решающую роль. Путешествие было чрезвычайно насыщенным. Мария Фёдоровна и Павел Петрович для своего нового дворца приобретали произведения искусства, которые впоследствии стали основой их дворцовой коллекции. Огромным это собрание назвать нельзя, но в его состав входили образцы высокого уровня – от античных скульптур до картин любимого царственной четой Гюбера Робера.
Произведения искусства они также и получали в дар. Таким образом, во дворец попали гобелены на сюжеты из древнегреческой мифологии и приключений Дон Кихота, подаренные французским королём Людовиком XVI и его женой, королевой Марией-Антуанеттой. Знакомство двух августейших семей переросло в дружбу. И как близкие друзья чета графов Северных (под этим именем путешествовала по Европе великокняжеская супружеская пара) они посетили Малый Трианон с его уютным дворцом, пейзажным парком и небольшой стилизованной деревушкой с крестьянскими домиками, огородами, птичниками и фермами. Ведь только близкие друзья, которым доверяла французская королева, могли посетить этот её личный дворец. Малый Трианон, как и многие другие дворцы, парки, музеи оставили неизгладимое впечатление у Павла Петровича и Марии Фёдоровны. Европейские достопримечательности оказали глубокое и непосредственное влияние на создание собственного мира великокняжеской, а потом и императорской семьи.
По ходу своей поездки Павел Петрович и Мария Фёдоровна многое узнавали о тенденциях в современном им искусстве и о талантливых художниках, архитекторах, декораторах, садовых мастерах. Так, им порекомендовали Винченцо Бренна, который впоследствии стал любимым архитектором императрицы Марии Фёдоровны.
Павловский дворец и парк – это яркий образец синтеза искусств . Здесь всё неотделимо друг от друга: лёгкий, как будто парящий в воздухе, наполненный античным вкусом и грацией дворец, величественный и одновременно интимный и душевный парк, скульптура, павильоны и другие сооружения малых форм, поставленные именно там, где они нужны и как будто рассказывающие нам об этом месте. Это храм природы и вечности. Поколения людей приходят и уходят, а природа и искусство остаются. Его можно назвать и огромной театральной сценой со зрительным залом, и картинной галереей, где основные краски – это цвета листвы и хвои деревьев, роз и других цветов на клумбах и в цветниках, цвет изменчивого северного неба, отражающегося в глади прудов. Это образ естественной, но не дикой природы. Естественной по представлениям человека. И эта естественность, натуральность, созданная гениальным художником Пьетро Гонзаго и его помощниками, была настолько артистична и убедительна, что многие поколения гостей дворца и парка воспринимают нашу северную природу именно такой.
В Павловске работала целая плеяда мастеров, которые внесли неоценимый вклад в историю национального и мирового искусства: архитекторы Дж. Кваренги, Ч.Камерон, В.Бренна, А.Воронихин, К.Росси, Тома де Томон, скульпторы И. Мартос, М.Козловский, художники П.Гонзаго, Дж.Б.Скотти. По их произведениям можно изучать историю развития русского классического искусства – декоративной живописи, архитектуры, оформления жилых и парадных интерьеров, строительства и оформления парков.
Для Марии Фёдоровны и Павла Петровича искусство не было лишь выражением высокого статуса их семьи, но частью и их обычной жизни. В семье рисовали, музицировали, ставили театральные спектакли, устраивали празднества на разных уровнях.Это были и домашние импровизации, и живые картины. Один раз Мария Фёдоровна с младшими детьми решили устроить Павлу Петровичу сюрприз, обставив его возвращение в Павловск, как встречу уставшего путника. Сыграв роль обитателей лесной хижины, в павильоне «Крик», они накрыли стол вкусными угощениями и дали небольшой, но очень трогательный семейный концерт.
Во дворце, парке и его павильонах ставились и масштабные театральные постановки. Такова была встреча императора Александра I, победителя в Отечественной войне 1812 года. Своей масштабностью запомнился и день рождения вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, когда другой сын, император Николай I в 1826 году сделал своей матушке поистине царский подарок – Чугунные ворота.
Уже после смерти императора в загородной резиденции вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны нередкими гостями были писатели и поэты: Д. Фонвизин, И. Крылов, В. Жуковский, Н.Карамзин. Здесь царила особая, лёгкая и располагающая к творчеству атмосфера. Павловск любили. В. А. Жуковский посвятил этому чудесному месту свою оду «Славянка», много стихотворений о природе и жизни Павловска написал Ю. А.Нелединский-Мелецкий, статс-секретарь Павла I, почётный опекун Воспитательного дома и придворный поэт.
5. Возделывать свой сад
Это выражение было вовсе не фигурой речи, в прямом или переносном смысле, для современников Марии Фёдоровны. Родившаяся в середине XVIII века, она в полной мере ощущала на себе воздействие идей того периода – эпохи Просвещения, времени, когда осознавали ценность личности и её место в этом мире. В отличие от предыщущего периода, эпохи Возрождения, человек рассматривался не как некое подобное Богу всемогущее существо, а как личность разнообразная, со многими аспектами, преобразующая всё вокруг, работающая на благо себе и окружающим. «Я царь — я раб, я червь — я бог», — так писал в своей знаменитой оде «Бог» классик русской поэзии Г. Р.Державин. Он и повелевает, но он и преобразует окружающий мир, и улучшает и его, и свой характер.
«Возделывать свой сад – самое лучшее, что совершает человек»; к этой истине и приходит Кандид – главный герой романа Вольтера. Чтобы улучшить всё вокруг себя – надо трудиться. Мария Фёдоровна, ещё и как девушка, выросшая в протестантской семье, понимала эту истину как никто другой.
Она любила цветы, особенно розы, выращивала разнообразные полезные растения. На территории парка было целых четыре образцовых огорода, а рядом, за Большим Каменным мостом, она устроила целых 10 оранжерей с фруктовыми деревьями. В Молочном домике, а потом и на ферме в Тярлево, содержались и разводились породистые коровы. Ко всему у неё был научный подход. Мария Фёдоровна выписывала научные журналы, книги, в том числе из-за границы, переписывалась и консультировалась со специалистами в своём деле.
Более того, труд своих работников она уважала и ценила. Угощая гостей свежайшими молочными продуктами или после того, как отведывала их сама, она непременно оставляла несколько монет – как плату за труд тем, кто ухаживал за коровами.
Сельский труд служил ещё эффективным средством воспитания её детей, особенно младших, которые, в отличие от двух старших сыновей Александра и Константина, всегда были при ней. Детям она старалась привить дисциплину и трудолюбие. Они жили строго по расписанию: уроки, занятия музыкой, рисованием, прогулки, сон. Маленькие владельцы Павловска также выполняли посильную сельскохозяйственную работу: ворошили сено, пропалывали грядки, кормили домашнюю птицу.
Родители, Павел Петрович, а особенно Мария Фёдоровна, были глубоко убеждены в том, что только умом и трудом можно добиться желаемой цели, а и тот и другой должны быть направлены на благо общества. Ещё при жизни Екатерины II, за местом, где сливаются две речки, Славянка и Тызва, для старшего внука была построена Александрова дача, которую сейчас называют «Диснейлендом XVIII века». Не сохранившаяся до наших дней, в своё время она стала своеобразной визуализацией сказки о царевиче Хлоре, написанной государыней специально для старшего внука. Главный герой этого повествования, умный, талантливый и трудолюбивый царевич Хлор отправляется за чудесным цветком – Розой без шипов. Цветок царевич приносит киргизскому хану, который держал его в своём плену и дал ему это тяжёлое поручение. Хлор цветок добывает, преодолевая разные препятствия и соблазны. Главный враг царевича – Мурза Лентяг, который его постоянно успокаивает, отвлекая его от цели всякими подарками и ложными наставлениями. Проходя по Александровой даче, через парк, извилистыми тропинками, можно было посетить и шатёр Лентяга, и дворец царевича Хлора, храмами богини Цереры и царевны Фелицы и, наконец, холм с круглым, окружённым колоннами, Храмом Розы без шипов, дольше всех простоявшем на своём месте – до начала XX века.
Иными словами, парк, в какой-то степени был и классной комнатой под открытым небом, и мастерской, и местом, где возделывали сад – преобразовывали и улучшали свой дом и место обитания.
6. Творить добро для большой семьи
Какой же была великая княгиня, а потом императрица Мария Фёдоровна – царственная владелица Павловска? Трудно дать объективную характеристику человеку, с которым ты никогда близко не общался. Остаются его дневники, воспоминания современников, книги, художественные произведения, материальные и духовные свидетельства их деятельности на благо государства и окружающих.
Когда-то, ещё в недавнем прошлом (лет 30 назад), в статьях, монографиях и трудах об искусстве дореволюционного периода нашей страны утверждалось, что все шедевры живописи, скульптуры, зодчества, представленные в музеях, дворцах, пригородных имениях создавались не благодаря заказчикам, а будто вопреки какому-то здравому смыслу. Талант простых людей, мастеров, большинство имён которых даже не донесла до нас история, стоял на первом месте. Знать лишь использовала своё богатство и социальное положение. Соглашусь с этим, но лишь отчасти: талантов нашей стране (впрочем, как и любой другой) не занимать. Но даже когда вы посещаете жилище человека – будь то ваш друг, родственник или просто случайный знакомый – на каждой вещи в его доме, квартире, комнате — лежит нечто неуловимое, печать его индивидуальности. И, попадая в незнакомую обстановку, можно даже попытаться представить личность и внутренний мир человека, живущего там постоянно: добрый он, жестокий, педант или, наоборот, творческий, вечно спешащий куда-то, окрылённый своими идеями. Как правило, хозяева, владельцы поместий, старались воплотить свои идеи во всём, что их окружало. Они обладали всеми необходимым для этого: образованием, умом, талантами.
Прогуливаясь по аллеям и дорожкам Павловского парка, обозревая великолепные картины-пейзажи или проходя вместе с экскурсоводом по наполненным светом и воздухом залам дворца, ощущаешь лёгкость и приятие всего. Всё плохое куда-то уходит. Ещё на рубеже позапрошлого и прошлого века, августейший поэт и правнук основателя Павловска, великий князь Константин Константинович Романов, известный современной ему читающей публике под криптонимом К. Р., отмечал, что в Павловске ему пишется очень легко. Великий князь и поэт любил сюда приезжать, здесь написано много его стихотворений.
Образ императрицы Марии Фёдоровны в художественных произведениях также вряд ли можно назвать объективным: писатели и поэты тоже люди, которые обладают присущим только им ви́дением истории.Они жили и живут в определённом времени, где создаётся своя «мифология истории». Кто она, истеричная и властная женщина (Мережковский), диктатор для своих подросших детей, которая желает править страной, или «Громила Шумиловна», как у Валентина Пикуля в «Фаворите» — большая, шумная, немного глупая, не идущая ни в какое сравнение со своей великой свекровью? Это забавное прозвище было взято из пьесы Екатерины II (она тоже любила создать что-то в духе XVIII столетия – красивое и назидательное). Прототипом главной героини была её невестка. Но сходите в прекрасный музей костюма, в северном крыле Павловского дворца. Там вы увидите парадный портрет императрицы начала XIX века, а рядом с ним – наряд в котором она изображена. На мой непрофессиональный взгляд – размер платья где-то 46-48! Никакой «громадности» не вижу, особенно для женщины, которой за 50, даже если учесть стандарты женской фигуры того времени. Хотя, следует отметить, что Мария Фёдоровна была женщиной высокого роста, даже по сравненнию с современными женщинами (большо 170 см). Она была выше своего мужа. Впрочем, Павла I, похоже, это ничуть не смущало. Высокий рост — наследственная черта представителей Вюртембергского дома.
Бальное платье императрицы Марии Фёдоровны, супруги императора Павла I из собрания музея костюма при ГМЗ «Павловск»
Портрет императрицы Марии Фёдоровны в бальном платье. Портрет работы художника Дж. Доу. до 1828 г.
Думаю, что царственную владелицу Павловска, любившую свою семью, нельзя назвать наседкой в узком смысле слова – той, которая дальше своего носа не видит и которую ничего вне её дома не интересует.
Скорее всего, можно согласиться со свидетельством одной её современницы, которая, сравнивая Марию Фёдоровну с Екатериной II, подчёркивала, что в отличие от правившей тогда императрицы, в характере было больше женских черт, чем мужских. Она не правила, не издавала законы, но её взгляды далеко выходили за рамки её домашних дел.
Основная её деятельность, благодаря которой она оставила след в истории России, — благотворительность. Выражаясь современным языком, она подняла её на новый уровень – профессиональный и государственный. Воспитательный дом императрицы Марии Фёдоровны в Санкт-Петербурге (теперь РГПУ им. Герцена), ремесленное училище при Московском воспитательном доме, Санкт-Петербургское училище для глухонемых детей, Мариинская больница, Мариинский Повивальный институт, Мариинская гимназия в Санкт-Петербурге и даже Мариинская водная система – прообраз и основа Волго-Балтийского канала! Всё это очень впечатляет. Правда, трудно представить Её Величество императрицу, надзиравшей за строительством или отдававшей распоряжение рабочим и приказчикам. Этого на самом деле не было. Но важен сам факт государственного мышления Марии Фёдоровны, которая из своего благотворительного фонда пожертвовала 400 тысяч рублей на создание исключительно важной для России водной артерии, связывающей места добычи так необходимых для страны полезных ископаемых и природных ресурсов, и столицы – места потребления этих природных богатств.
Уже после смерти императрицы, её сын, император Николай I, своим указом основал IV Отделение Его Императорского Величества канцелярии, в чьём ведении были вопросы благотворительности.
Но нельзя забывать, что многие начинания, идущие от благородных душевных порывов Марии Фёдоровны, начинались именно в Павловске. Пожалуй, здесь она знала едва ли не каждого жителя и его нужды. Так, она откликнулась на проблему небогатой дворянской семьи, где был глухой мальчик, пригласила в Павловск педагогов-специалистов, и здесь появилась школа для детей, у которых были проблемы со слухом. Первоначально в этой школе обучались 10 человек, потом учебное заведение разрослось и переехало в Санкт-Петербург. В Павловске были заведения для мальчиков и девочек, где их обучали наукам и ремёслам, готовя их к взрослой жизни, а также госпиталь, православная и лютеранская церкви, богадельня. Около 2 тыс. ветеранов-инвалидов Отечественной войны 1812 года находились под опекой императрицы. Многие из них выполняли посильные работы в парке.
Во всём была видна её забота, и как хорошая хозяйка, она никого не обходила своим вниманием, чисто по-женски, не упуская ни одной детали. Благосостояние страны для неё было связано с благоденствием каждого её гражданина, его семьи и близких. Умно и по-хозяйски распорядилась она и своим наследством. Её очень подробное, состоящее из 43-х пунктов завещание, чётко определило и использование сумм на благотворительность, а также судьбу едва ли не каждого принадлежащего ей предмета. Выразив желание, чтобы Павловск как можно дольше оставался в неизменном виде, она определила порядок его наследования. Владельцами этой загородной резиденции, ставшей уже великокняжеской, становились старшие сыновья императоров или великих князей, но не наследники престола. Поскольку расходы по поддержанию состояния дворца и парка шли из основного, оставленного ей капитала и процентов с него, а не из государственной казны, средств на кардинальные изменения и перестройки не хватало- их было достаточно только лишь на содержание имущества в достойном виде. И сегодня, благодаря этому, на первый взгляд, прагматичному, но мудрому решению, мы видим этот блестящий ансамбль и памятник культуры конца XVIII – первой четверти XIX века во всей своей поэтичности, первозданной красоте и совершенной гармонии рукотворного и вечного.